Ольга Грибанова Неведомый путь
— С прибытием, Человек!
— Кто ты? Я не вижу тебя в этой тьме…
— А ты глаза закрой. Ими ты уже ничего больше не увидишь.
— Вижу! Теперь вижу! Даже не знаю, как назвать тебя? Неужели это все твои глаза? Сколько же их? А это руки? Восемь рук?
— Зачем тебе их считать, Человек? Взгляни лучше на дни свои. Светлое земля примет — темное я заберу. Смотри же, Человек! Видишь день первый — рождение твое?
— Быть не может! Я же помню, было темно, совсем темно, непроглядно! Лишь чуть светало, когда Грифон прилетел. А здесь ясный день!
— То-то и оно! Тьму ты с собой принес. Давай-ка ее сюда!
Тугая петля щупальца обвила мое горло, заставив извергнуть мерзкие клочья черного дыма.
— Вот чернухи сколько! А это что, смотри, день второй! Видишь движение свое на вершине? Что такое ты чуть не бросился ловить?
— Я не бросился…
— Давай сюда это «чуть»! — петля сдавила, и мое горло вывалило что-то скользкое и липкое.
— А это что! А это что!
Он был беспощаден. Ни одно движение души не укрылось от него.
— А где благодарность кормящей тебя? — гудело во мне, как рев вулкана. И я видел себя на ветке, брезгливо отворачивающегося от синички и ее червяков.
— А где сострадание к той, нашедшей приют на голове твоей? — грохотало во мне. И я видел маленькую, дрожащую Летучую мышь, вцепившуюся в мои волосы. И ее же, сбитую наземь мощной лапой Льва.
— Но это же не я! Это ее Лев!…
— У всего в этом мире есть место. И лишь у Человека — Путь! Ты должен был пройти по этому миру, неся любовь и озаряя ею каждый уголок! И ты многому научился в Пути.
Да, вот он я, бережно и любовно поднявший с земли исковерканное Вепрем тельце Летучей мыши. Мгновение — и она обратилась в Любимую мою!
— Это ты очистил! Славно! Листаем дальше!
Каждое новое черное пятно давалось мне все легче и легче. Я с готовностью подставлял горло тугой петле, чтобы очиститься от скверны, и молодел с каждой минутой. Жаль, не было зеркала передо мной. Хотя что бы там увидел? Ничего! Лишь цветок лотоса, помятый о мою грудь, почти сорванный с длинного упругого стебля.
— Ты помнишь, как обрушился на эту Землю огнем ненависти за то, что она — не Солнце!
— Да! Да! — сгораю я, и пепел устилает дно.
— Ты помнишь свою ненависть к Тому, Кто Делит Этот Мир На Две Половины?
— Я благодарен!…Благодарен!… Он подарил мне Любимую!.. — и я истекаю слезами счастья и любви.
— Ты помнишь, как Бой заставила тебя отвернуться от Любимой?
— Да!…Да!.. — колотит и выворачивает меня.
— Ты помнишь?.. Ты помнишь?… Ты помнишь?…
— Да! Да! Да… Да… Да…
И наконец, тугое щупальце отпускает мое горло.
— Ну вот, любо-дорого! Чист как стеклышко! Ступай себе…
Над горизонтом зажглась ослепительная искра, потянулся от нее пламенный язычок.
Вот плеснуло — и полилось!
И увидел я рядом родные глаза, и согрела ладонь мою родная рука, застучало рядом сердце в такт с моим. И тогда наполнился я до краев!
— Увидел? Все увидел? А теперь в путь.
И расправил я могучие крылья.
Читать полностью в сборнике прозы Ольги Грибановой «Неведомый путь».