Женитьба Ивана III на византийской царевне Софье Палеолог состоялась очень быстро, в самый день ее прибытия в Москву. По древнерусскому этикету быстро до неприличия.
И это могло бы навести на мысль о некоем неуважении жениха к своей невесте, о подчеркнутом пренебрежении к ней.
Как оно было на самом деле в тот день судить трудно. Женитьба Ивана III была государственной необходимостью с одной стороны, так как наследник у него был только один, Иван Молодой, сын умершей Марии Тверской. И в случае его ранней кончины московское престолонаследие оказалось бы под угрозой – на московские земли зарились со всех сторон, в частности литовские Гедиминовичи.
А с другой стороны некогда было Ивану III тратить время на романтику и долгие церемонии – горячие точки окружали тогда Московскую Русь плотным кольцом.
Но как бы не относился Иван III к своей невесте в начале, Софья быстро заслужила его уважение и заставила уважать себя всю Москву.
С подлинным благоговением восприняла Софья все русские православные традиции новой родины и при этом внесла в царский быт элементы европейской культуры. Появилась в царских палатах драгоценная посуда, одежда из дорогих тканей, картины европейских мастеров. Полудикая Москва почувствовала себя европейской столицей.
С появлением Софьи поднялась новая волна зодчества.
За год до приезда Софьи в Москву началась перестройка Успенского собора, который был возведен еще в правление Ивана Калиты и сильно обветшал. Можно ли принимать европейскую невесту в таком беспорядке?
Возведение нового храма было поручено зодчим Мышкину и Кривцову. Вероятно, спешили к свадьбе по нашим любимым традициям все строить к какому-то торжественному событию. И за несколько месяцев стены были возведены до самого свода. И вдруг редкое для наших земель событие – землетрясение, причем, достаточно ощутимое – и стены рухнули. Ох, нехороший знак! Но тут сплоховали неопытные архитекторы, выбрали неподходящий камень и промахнулись с консистенцией известки.
Начали строить заново, уже более тщательно, но и этот храм рухнул в 1474 году, будучи почти достроенным.
Тогда, конечно, по совету Софьи Иван III отправляет в Италию посольство, во главе которого стоял боярин Семен Толбузин.
Почему его выбор в Италии пал на архитектора Ридольфо Аристотеля Фиораванти?
Можно предположить замешательство итальянских зодчих. Куда их зовут? В дикую страну, где медведи по улицам ходят? Зачем там вообще нужны зодчие? Да еще для возведения еретического православного храма – благочестивыми католиками! Вряд ли они были готовы на такую авантюру.
В начале 70-х годов Ридольфо Аристотель Фиораванти был в Италии на самом пике своей славы, карьера его с самых 50-х годов стремительно росла. Он строил дворцы уже не только для всей Италии, но и для европейских монархов. И вдруг стремительное падение.
В 1473 году его, вероятно, по проискам завистников, обвинили в чеканке фальшивых денег и заключили в тюрьму, лишив всех званий и привилегий! Но скоро разобрались в том, что донос был ложным, и отпустили архитектора на свободу. А репутация подорвана катастрофически!
И тут в 1747 году Рим прибыло посольство из дикой Москвы с очень выгодным предложением. Теперь ошельмованному итальянскому зодчему не из чего было выбирать и нечего терять, и он двинулся в путь вместе с сыном и слугой.
Приняли его с большим почетом, сама Софья позаботилась о том, чтобы Фиораванти и его семья ни в чем не нуждались. И конечно, итальянцам было приятно говорить на родном языке с доброжелательной царицей.
Началась работа архитектора с разбора развалин многострадального храма. Потом начались поиски материала. Подходящий белый камень нашелся в старинном селе Мячкове неподалеку от Москвы, где с давних пор велись разработки.
А вот с кирпичами пришлось повозиться. Кирпичи на Руси делали плохо, предпочитали использовать камень, искусно вытесывая нужные детали. Имеющиеся образцы Фиораванти забраковал и начал строить возле Андроникова монастыря новый завод по производству качественного кирпича. Теперь наконец-то кирпичи получили необходимую для строительства стандартную форму и необходимую крепость.
Удивил Фиораванти Москву и дубовыми сваями, которые вбил в глубокую четырехметровую яму для фундамента. Такого на Руси не делалось.
Возведение стен началось в 1475 году, и за два года собор был полностью достроен. Белокаменный снаружи, внутри он был искусно создан из кирпича с металлическими внутристенными связями.
Еще два года шла отделка внутреннего убранства храма, и 15 августа 1479 года собор был освящен.
Успех этого строительства сделал итальянского архитектора на первый взгляд баловнем судьбы. Иван III доверил ему полную перепланировку и перестройку Кремля и, убедившись в высоком инженерном профессионализме Фиораванти… призвал его на военную службу. Вот так у нас! Служи, брат!
В 1478 году пришлось архитектору участвовать в походе Ивана III на Новгород и наводить понтонные мосты через Волхов. Такая экстремальная служба итальянцу оказалась не по нутру, да не тут-то было! Властен и грозен был Иван III – не отпустил.
Попытался Фиораванти сбежать тайком и поплатился за свое свободолюбие. По приказу царя его схватили и бросили в темницу. Правда, ненадолго. Военный инженер в это трудное для Московской Руси время был необходим, и в 1482 году Фиораванти уже участвует в походе на Казань, а в 1485 году в Тверь. А после этого исчезает. Вероятно, в этом тверском походе, Аристотель Фиораванти погиб, но не такое уж это было значительное событие для русских летописцев.
Но печальная и таинственная его судьба не прошла бесследно. За ним по приглашению Ивана III и по совету все той же Софьи прибыли в Москву и другие итальянские мастера. Так выросли вокруг скромной деревянной Москвы новые стены Кремля очень напоминающие средневековые крепости Вероны и Милана.
Многое переняли у европейских мастеров и русские зодчие. Ими были созданы Ризоположенская церковь Кремля и новый Благовещенский собор. На несколько десятилетий затянулось строительство великокняжеского дворца, в котором принимали участие как русские, так и итальянские зодчие.
Так умная и европейски образованная царица Софья дала толчок к переходу Московской Руси с вечно военного положения к мирному благополучному быту.
Продолжение цикла: Царица Софья