Дебютный спектакль Депо эксцентриков «Женитьба» 1922 г остался лишь в воспоминаниях и театральных легендах. На кинопленку его не засняли — слишком дорогое было удовольствие. Даже фотографий не сделали.
Но впечатление у петроградской публики, видимо, было настолько сильным, что спустя пять лет И.Ильф и Е.Петров воссоздали его в своем бессмертном романе «12 стульев». Перечитайте описание спектакля. Оно, конечно, не живописует сам спектакль юного Г.Козинцева, но просто передает впечатление зрителей.
Можно посмотреть соответствующую сцену и в фильме Леонида Гайдая, но это, вероятно, еще дальше от оригинала.
Готовились к этому спектаклю страстно!
Идея, по существу, принадлежала не Козинцеву, а его учителю Константину Марджанову. Одна из невоплощенных его идей, которую он обсуждал со своими учениками.
Уж так повезло в истории театра этой пьесе! Гоголевская странная история неудавшейся женитьбы наполнена такими фантастическими и гротескными образами, при этом совершенно реально живущими в привычном быту, что во все времена постановщикам хотелось выдумать что-то удивительное.
А Депо эксцентриков как раз и желало удивлять, поражать, ставить с ног на голову и не оставлять камня на камне!
Фабула пьесы стала просто фундаментом для совершенно особого действия. Женихи Агафьи Тихоновны стали некими образами будущей эры электрификации. Действие должно было передаваться совершенно не свойственными классической комедии способами, «низкими» жанрами искусства. Это были агитплакаты, куски кинорепортажей, вдруг возникающие в темноте на заднике кулис, выезжающие на сцену электрические конструкции и радиосхемы. И во всей этой странной мешанине разгуливала с кафешантанными песенками тогдашняя ресторанная звезда мадемуазель Александрин и пугали зрителей головокружительными трюками на «американском сундуке» два цирковых акробата.
Откуда взялись технические конструкции? У юных режиссеров Г.Козинцева и Л.Трауберга была бездна фантазии, но инженерные способности отсутствовали. На эскизах Козинцев изобразил что-то умопомрачительное, чем представлялась ему техника будущего.
Но друзей у них было много, и это их спасало. Эскизы попались на глаза молодому декоратору кукольного театра Л.Вычегжаниной. Именно она превратила футуристический бред в реальные технические конструкции, которые, конечно, работали бы, если бы не были сделаны из картона. И все это еще и надевалось на артистов, играющих женихов Агафьи Тихоновны.
Происходящее на сцене и на киновставках вдруг перетекало в зрительный зал. Чарли Чаплин на экране удирал от полицейского — и этот полицейский вдруг, возникнув на сцене, спрыгивал в зрительный зал и мчался по проходу.
Не обошлось и без светомузыки. Декорации были написаны на тонкой бумаге, позади них в такт музыке, которую в бешеном темпе наигрывал на рояле тапер, вспыхивали разноцветные лампы.
Актеры импровизировали от души, бросали реплики не друг другу, а прямо в зал, и зал отвечал им. Завязывался очень непринужденный диалог. В общем, всем было не до Гоголя! Хотя, может быть, это как раз и был истинный Гоголь. Если вчитаться в его петербургские повести.
И все это было сделано семнадцатилетними парнями. Поучаствовал в постановке и почти такой же юный Сергей Эйзештейн.
Самое забавное, что сцену для Депо эксцентриков дали буквально за несколько часов до премьеры. И тут же начались проблемы. Один из молодых артистов-женихов струсил и не пришел. Леонид Трауберг вышел на сцену вместо него. Генеральная репетиция за кулисами затянулась до неприличности. Зрители примерно того же возраста, что и режиссеры, уже сидели в зале, орали и свистели.
Орали и свистели они и потом, на протяжении всего спектакля, но уже от восторга.
После спектакля вызвал режиссеров на ковер петроградский театральный руководитель Д.Х.Пашковский. Но не накричал, не затопал на них ногами, а посмеялся и пообещал помочь с помещением для мастерской. Вот такое было время!
Источник: Г.Козинцев. Глубокий экран. М., «Искусство», 1971
Продолжение цикла: «В лучах Паризианы»