Люди XIX века

1766 год. Вот уж пять лет, как на престоле Екатерина II, навсегда убравшая с дороги всех возможных претендентов на престол, настоящих наследников Петра. Ее сыну, который должен бы скоро занять престол, как настоящий Романов, — именно на таких условиях пять лет назад поддержали высшие российские круги свержение Петра III – сыну Павлу 12 лет. Престол он так и не получит до самой смерти Екатерины, более того, она будет делать все, чтобы удержать власть, на которую не имеет никаких прав, в своих руках.

Но пока об этом никто не помышляет, а благородный, добрый и наивный воспитатель наследника Никита Иванович Панин разыскивает по всей Европе учителей для своего воспитанника, которые могли бы научить его хитрым наукам физике и математике. Вдруг пригодятся будущему русскому царю?

Английский посланник в России лорд Маккартни, желая быть полезным российскому престолу, вспомнил о некоем молодом английском инженере и порекомендовал его Панину. Так в Россию из Англии прибыл Майкл Джордж Медокс. В России, как водится, имя его переиначили по-русски, чтобы не утруждался наследник престола, и назвался новый учитель Михаилом Егоровичем.

Неизвестно, насколько успешно шли эти занятия в своей информативной части, но Михаил Медокс с азартом мастерил для юного Павла Петровича занятные механические игрушки и забавлял физическими фокусами, так что учитель и ученик были друг другом весьма довольны.

А между тем Михаил Медокс приобрел и опыт, и клиентуру: он мастерил часы и разные механические забавы уже для всего столичного бомонда. Под его руководством был даже создан музей механических и физических представлений.

Наследник подрос, надобность в уроках прошла, и Михаил Медокс вернулся  на родину. Полученный опыт ему очень пригодился. Он начал выступать со своими физическими фокусами в театрах Мадрида и Лондона и весьма разбогател. А затем вернулся в Россию, которая так поддержала его в начале пути. И вернулся уже в новом качестве – его пригласили в Москву, чтобы создать первый в России публичный театр. Трудился Михаил Медокс на этом поприще очень успешно и очень добросовестно. Здесь в России он и женился довольно удачно. И все было бы прекрасно в его жизни, если бы не сын.

Роман Медокс, выросший буквально на театральных подмостках, очень рано проявил весьма беспокойные качества. В шестнадцать лет его кутежи и распутство так надоели отцу, что он прогнал сына в свободный полет. И этот полет был с самого начала весьма интересным!

1812 год. Все лето Россия в панике, Наполеон приближается к Москве с каждым днем. Каждый молодой дворянин считает своим долгом выйти на борьбу с врагом.

Роману Медоксу 17 лет, он тоже оказывается на военной службе, но далеко от дворянской элиты, в войске атамана Платова. И чин имеет самый детский – корнет.  Но он бежит от Платова, пробирается на Кавказ, достав себе подложные документы на имя Соковнина, поручика лейб-гвардии Конного полка и адъютанта министра полиции Балашова. И здесь на Кавказе он очень бодро и деятельно вступает в переговоры с горцами, формируя из них ополчение для борьбы с Наполеоном.

То есть предполагается, что вступает в переговоры. Так он докладывает о своей деятельности вице-губернатору и получает от него 10 тысяч рублей на текущие расходы. Сумма замечательная. С такими деньгами в России тогда можно было многое сделать, прежде всего убежать в Европу, подальше от военных приключений.

И убежал бы. Но его обман раскрыли вовремя, предали военному суду, и просидел он в Шлиссельбургской крепости 14 лет, что никак не исправило его морального облика.

В 1827 году Николай I, сочтя наказание достаточным, разрешил выпустить его из крепости, и Романа Медокса отправили в глушь,  в Вятку. Здесь он целый год вел себя очень примерно, так что наблюдающий за ним пристав успокоился и расслабился. А на следующий год Медокс при помощи двух вятских мещан сбежал. За недостаточный надзор за ним попало и городничему, и приставу, и обоим мещанам, но Медокса нашли только через четыре месяца на Кавказе с фальшивым паспортом. Взяли под стражу и повезли было в Петербург, но по пути Медокс опять сбежал. Добрался он до Одессы, откуда прислал два письма прямо на имя императора, дерзких и вызывающих.

И конечно, тут же был пойман снова. На этот раз было решено не возить его по России попусту, а сразу отправить в Иркутск.

1830 год. В Иркутске  служит городничим Александр Николаевич Муравьев, один из декабристов Муравьевых. Его участие в декабристском деле было так ничтожно, что после ссылки в Верхнеудинске, он был отправлен в Иркутск на службу. В доме Муравьевых и нашел себе приют Роман Медокс в качестве домашнего учителя. Все бы не так уж плохо, и сыт, и одет, и крыша над головой. Но Медоксу неймется.

Через Александра Муравьева Медокс познакомился с другими ссыльными декабристами, был принят в их обществе как свой. А через некоторое время Медокс отправил в Петербург донос о том, что в Иркутске создано новое декабристское общество «Союз Великого Дела», и руководит этим обществом городничий Александр Муравьев. Зачем это было нужно Медоксу?

Расчет был на то, что за ним приедут из Петербурга и повезут в столицу разбираться. Ему бы только из Сибири выбраться в цивилизованные края, а там уж он сбежит по дороге, как  уже не раз делал.

Но не получилось. Доставили Петербург благополучно, уже, видимо, наученные горьким опытом. Началось следствие. К чести николаевского судопроизводства, в ситуации разобрались быстро, доказали всю ложность обвинений. Но Роман Медокс не стал дожидаться, пока следствие закончится. Сбежал снова.

Искали его по всей России три месяца – и нашли ведь! Препроводили снова в ту же Шлиссельбургскую крепость теперь уже надолго. Целых 22 года просидел Роман Медокс в заключении, пока вступивший на престол Александр II не выпустил его на свободу.

Но всего лишь  три года было суждено старому авантюристу насладиться вольной жизнью. Долгое пребывание в Шлиссельбурге на его здоровье сказалось пагубно, и в 1859 году искатель приключений Роман Медокс скончался.