Палитра нашей речи

Недавно рассуждали мы с вами о научном стиле. Если сравнить его с публицистическим, то на первый взгляд есть общая цель: кого-то в чем-то убедить.

А вот если присмотреться внимательнее, то все в нем с точностью до наоборот. Как на негативном снимке.

Давайте обратим внимание прежде всего на термин «публицистика», от латинского «общественный, народный», а значит, в начале цепочки народ, людская масса, толпа.

О чем можно говорить с человеческой массой? Вот с отдельно взятым человеком всегда найдется, о чем поговорить. А толпой нужно просто управлять.

В каких случаях обращаются к толпе?

1. Когда нужно ее куда-то или к чему-то призвать.

2. Когда ее нужно в чем-то убедить и переубедить, чтобы потом опять-таки призвать.

3. Когда ее нужно чему-то научить, чтобы впредь она действовала по заданной схеме

4. Наконец, когда нужно ее заставить действовать так или иначе.

Как бы ни было обидно это слышать, но цель публицистики — это всегда манипуляция человеческим сознанием.

До чего же неприятное и обидное это слово «манипуляция». Но давайте отнесемся к нему без эмоций, как к термину. Это всего лишь инструмент, который можно использовать с той или иной целью. А цель может быть и великая, и низкая, и прекрасная, и грязная.

Статья о замечательном человеке, совершившем подвиг, — это публицистика. Цель — призвать людей к смелости, благородству, самоотверженности. То есть ко всему тому, что так не увязывается с нашим инстинктом самосохранения.

И реклама товара — это тоже жанр публицистики. И цель ее — призвать людей купить тот или иной дорогостоящий товар, который не так уж и нужен для ежедневного пользования. И чем дороже и ненужнее будет товар, тем жарче будет реклама.

В обоих случаях текст заставляет людей совершать нечто, не соответствующее их личным интересам, для какой-то цели. И вся лишь разница в том, какова цель.

И вот тут начинается настоящая война с полушарием левым, которое тут же начнет сверять информацию с некими привычными, устоявшимися формами. И конечно, найдет несоответствие. И конечно, просигнализирует правому полушарию: караул, опасность! Чтобы парализовать этого несносного зануду, все средства хороши.

А вот с правым полушарием как раз в этом случае надо работать. Ведь именно оно решения-то принимает.

У Чехова есть милый рассказик под названием «Дома». Его герой — прокурор, отметим это особо. То есть человек, профессиональные обязанности которого без конца в чем-то убеждать. Его маленький семилетний сын вдруг начал курить. Гувернантка пожаловалась, что он взял табак на столе у отца и курил в укромном уголке.

Прокурор — хороший отец. Он не применяет наказаний, он убеждает. Долго-долго он приводит сыну всякие умные и правильные доводы, почему курить ребенку нельзя. Сын дружелюбно соглашается, но едва слушает, ему скучно. Да и адвокат устал впустую разглагольствовать. И тогда, чтобы отвлечься от темы, он как всегда рассказывает сыну только что придуманную сказку. А в этой сказке в далекой прекрасной стране живет принц. И начал этот принц курить, заболел и умер. Плачут его родители, король и королева, вянут и сохнут цветы, птицы улетают. Гибнет прекрасная страна.

Мальчик выслушал сказку, всплакнул и пообещал никогда больше не курить.

И абсолютно чеховский финал. Прокурор вечером размышляет о ситуации:

Вот вам образцовый пример работы публицистики. Для достижения цели отцу пришлось заставить сына поработать правым полушарием, создать некий образ и пожить в нем эмоционально. И это, как пришло наконец в голову прокурору, естественно для человека.

А поскольку это естественно, стоит ли панически бояться самого факта манипуляции нашим сознанием? Тем более, что этим занимаемся мы всю жизнь: дети манипулируют родителями, родители детьми, любящие люди друг другом и так далее. Может быть, лучше пристальнее присмотреться к тем целям, во имя которых нами манипулируют?

Продолжение цикла: Инструменты публицистического стиля