В стихах с нечетным количеством строк в строфе есть загадочная притягательность. Они дисгармоничны. Ведь гармония предполагает срифмованные парами строки – вопрос-ответ – то есть, четное количество строк.
В чем же сила этой притягательности?
Гармония – это недостижимый эталон. Это та абсолютная точка, к которой мы сознательно или бессознательно стремимся. Причем, у этой гармонии в изобразительных искусствах и музыке есть чисто математические параметры – золотое сечение и формулы ритма. А в ритуальной практике гармония, называемая нирваной или молитвенным экстазом, достигается путем остановки мыслительной деятельности левого полушария – этой бесконечной работы по созданию логических цепочек, которые путаются, сплетаются, завязываются в узлы, обрываются, строятся заново. Состояние гармонии — это полный внутренний покой, останавливающий движение по земным параметрам, в пространстве и времени.
А вот дисгармония как раз это движение стимулирует. Она пробуждает наши эмоции. Мы начинаем мысленно исправлять дисгармонию, подстраивать ее под тот эталон, который заложен в нас изначально, что-то меняем, что-то достраиваем. То есть начинаем подсознательно творить вместе с автором. Нет большего удовольствия для мыслящего существа, чем творчество.
Вот потому-то в любом произведении искусства нужен внутренний конфликт – дисгармония, который волнует и заставляет ждать разрешения.
Точно такая же картина и с нечетным количеством строк в строфе. Своей дисгармоничностью они пробуждают эмоции.
Сегодня пойдет у нас речь о трехстишиях, о терцетах и терцинах.
Форма трехстишия, терцета, дробит ткань стиха, так же, как и двустишие и еще более обособляет и зацикливает строфы. Дело тут в магическом числе три – его утверждающем, устанавливающем свойстве.
Но вот если в двустишии вариантов рифмовки у нас не было, исключительно смежная, то в трехстишиях эти варианты есть.
И первый вариант, конечно, самый логичный и, казалось бы, простой. Три срифмованные смежно строчки ААА.
Но в поэзии такой вариант встречается довольно редко. Если смежная рифмовка двустишия жестка и императивна, то смежное трехстишие и вовсе тревожно, неприятно назойливо. И в такой форме его трехстрочная дисгармоничность выглядит совсем оборванно. Каждая строфа совершенно обособленна. Связь с другими строфами ощущается очень слабо – это как раз свойство жесткой троичной формы.
Посмотрите, какое томительное тягостное ощущение создает такая строфическая форма в стихотворениях К. Бальмонта и Льюиса Кэрролла в переводе Натальи Демуровой.
У Льюиса Кэрролла – это обрывки счастливых воспоминаний среди мрачной действительности. Островки света в холодной пустоте.
Чтобы преодолеть эту жесткость трехстишия поэту приходится искусственным путем сплетать строфы между собой с помощью общих рифм.
Поскольку формы трехстиший достаточно редки я приведу созданные самостоятельно примеры, не имеющие никакого художественного значения – исключительно для того, чтобы показать механизм.
Рифмовка двух строф с помощью третьей строки: ААВ ССВ
Я пойду в темный лес,
Встречу много чудес,
Землянику найду.
Посижу под горой,
И обратно домой
Потихоньку пойду.
Рифмовка с помощью первой строки АВВ АСС более трудна для восприятия. Мы обычно настроены на конечные рифмы.
Землянику найду
В темно-синем лесу
И домой принесу.
На скамейке в саду
Эти ягоды съем –
Будет зАвидно всем.
И вот такая, например, форма с общей второй строкой. АВА СВС
Я пойду в темный лес,
Землянику найду,
Встречу много чудес.
И обратно домой
Потихоньку пойду –
Солнце уж за горой.
Обратите внимание, что эти виды рифмовки связывают по две строфы попарно, образуя более крупную замкнутую структуру. И эти две строфы вполне можно представить, как одну – шестистишие.
Так обычно и бывает, когда поэту не хочется излишне дробить картину. Это чисто авторское решение – считать такую рифмовку шестистишием или двумя терцетами.
А вот перед вами особая форма – терцина. Самая излюбленная форма трехстишия, начиная со средних веков, с «Божественной комедии» Данте. Эта форма с помощью срифмованных строк сплетает стих в одно целое, при этом не теряя твердости и внушительности трехстишия. Схему рифмовки можно представить в виде бесконечности: АВА BCB CDC DED и так далее.
Заметили, что происходит? Рифмовка сплетает воедино все строфы, движется из строфы в строфу. Средняя строка каждой строки рифмуется с кольцевыми строками следующей строфы — и так далее.
Этот сложный, но очень выразительный вид рифмовки трехстиший наиболее популярен у поэтов, так как создает эффект бесконечного движения — то, что необходимо для повествования.
Посмотрите, как использован этот вид рифмовки в стихотворении К. Бальмонта. Поэт мастерски использовал терцину для создания околдовывающего ритма, одновременно дисгармоничного, как любое трехстишие, так и восстанавливающего гармонию.
А вот какой странный образ создан Валерием Брюсовым в его стихотворении «Алматея». Здесь поэт смело переступает через классический принцип трехстишия, когда строфа должна заключать в себе фразу целиком: конец строфы — конец фразы.
Здесь фразы переливаются из строфы в строфу, создавая дополнительный эффект движения и неожиданные акценты на концах строф. Дополнительная дисгармония, создающая образ колдовского, тревожного, опасного начала, темных сил.
Продолжение цикла: Пятистишия