В чем секрет, в чем феномен Греции времен аттики, когда воинственный пыл Гомеровских героев вдруг, как будто неожиданно для нас, сменился высокой культурой, глубокой философией и поразительным чувством прекрасного?
Победа Греции в долгих и изнурительных войнах с Персией принесло самый благодатный результат. Греция стала хозяйкой на Средиземном море, центром мировой торговли, перекрестком торговых путей между Востоком и Западом. И изнуренная войной Грецией буквально возродилась из пепла. Потекли в страну золото, драгоценности и … рабы! Много и дешево! Всем по карману. Теперь, когда все человеческие мечтания, казалось, воплотились, когда настала пора сытости, благоденствия и свободы от физического труда, явилась миру и демократия!
Это на заметку всем пылким демократам всех времен и народов! Там, где с пеной у рта похваляются демократией, — ищи на задворках раба!
И чем больше было рабов, тем глубже становилась пропасть между трудом физическим и благородными занятиями свободного человека.
В V веке, например, афиняне пригласили художника Полигнота с острова Тасос, чтобы он расписал портик в Афинах. Художник выполнил свою работу отлично и… отказался от денег. Как бы не подумали, что он трудится за вознаграждение. Удел свободного человека — высокие помыслы и бескорыстное служение музам.
Чем же занимались свободные афиняне?
Демократическое правительство очень заботилось о доступности всех видов свободной деятельности и полезного времяпрепровождения. Для потребностей тела — гимнасионы, залы для тренировок с банями, буквально возведенными в культ. И эти гимнасионы были разного уровня: дорогие — для зажиточных горожан, дешевые — для мелких торговцев и ремесленников. Был даже особый гимнасион для «неполноправных граждан», то есть полукровок.
И это вовсе не имело целью способствовать боеспособности Афин. Никаких «будь готов к труду и обороне»! Забота о гимнасионах лежала на плечах особых государственных чиновников, выбираемых обществом, «софронистов», заботящихся о добродетельности общества. Быть добродетельным — значило развивать личность всесторонне.
Постепенно гимнасионы и превращаются из гимнастических залов в клубы по интересам. Здесь люди встречаются не только для совместных занятий спортом, но и для интересных бесед. Так постепенно, с годами и десятилетиями, становился гимнасий школой для молодежи. Местом, где они могли набраться мудрости от философов различных школ.
Фукидид в своем историческом труде вкладывает в уста Перикла такие слова: «Город наш — школа всей Эллады, и полагаю, что каждый из нас сам по себе может с легкостью и изяществом проявить свою личность в самых разных жизненных условиях»
И ведь самое удивительное, что именно в это время бытовая культура афинян стала простой и лаконичной. Исчезла восточная пышность, которой отличалась одежда греков гомеровских времен. И не настало еще время роскоши римской империи. Афиняне вполне довольствовались одеждой из местной шерстяной пряжи. Только женщины-аристократки украшали себя золотыми украшениями, а менее знатные горожане одевались так, что их трудно было отличить от рабов.
Пища горожан тоже стала скромной и неприхотливой. Это были в основном фрукты, овощи и рыба. Зато роскошными были пиры, симпосионы! К этим мероприятиям греки относились очень серьезно. Выбирался особый распорядитель пира симпосиарх! Очень важным было то обстоятельство, что собирались афиняне на эти пиры не для еды и питья, а для эстетического удовольствия от коллективного духовного общения. На этих пирах поэты читали свои стихи, которые потом обсуждались всеми присутствующими. Философы обсуждали высокие проблемы и вступали в ученые дискуссии.
А слово «симпосион» ничего нам не напоминает? Ну конечно — симпозиум!!
Участвовали в этих пирах только мужчины. Женам там было не место. Тем более, что для развлечения гостей частенько к столу приглашались гетеры.
А жены украшали собой дом, точнее свою половину дома — геникей! Тут был ее замкнутый мир, где она ухаживала за собой, растила детей и занималась рукоделием.
Вот так выглядел дом афинянина! Все для того, чтобы жить в нем гармонично и не мешать друг другу. Мужская половина — андрон, ближе к входу. То ли для того, чтобы защищать дом от вторжений, то ли для особой свободы — когда пришел, откуда вернулся, никто лишний раз не попрекнет.
А гинекей через внутренний двор, в глубине дома, даже, возможно, на втором этаже. То ли чтобы не украли, то ли потому, что к кухне поближе!
И что самое удивительное, такая супружеская жизнь была достаточно счастливой, судя по надписям на надгробных стеллах. И это несмотря на то, что браки по любви среди афинян были не так уж часты. Но такая гармоничная обстановка в доме, видимо, рождала привычку, которая «замена счастию».
Продолжение цикла: «Будни Древнего Рима»