Имя И.А.Гончарова стоит в ряду великих русских писателей особняком. На фоне грандиозной многотомности творческого наследия русских писателей очень странно выглядит созданное Гончаровым. За двадцать два с небольшим года его писательской судьбы только-то три романа, очерк «Фрегат Паллада» и несколько критических статей.
И что интересно, вокруг этого, казалось бы, скудного творческого багажа в свое время бушевали бури: от бурных восторгов в адрес «Фрегата Паллады» и «Обыкновенной истории», через откровение «Обломова» — к полному непониманию «Обрыва» и даже возмущению нестандартными положениями и сюжетными ходами.
В кругу своих собратьев по перу И.А.Гончаров тоже держался особняком в силу особенностей своего характера. На первый взгляд он напоминал своего героя Обломова. Так же был в обществе медлительным, молчаливым и даже сонным. Но те, кто хорошо его знал, понимали, что это лишь видимость. Гончаров был очень внимателен ко всему окружающему, буквально ловил и впитывал жесты, мимику, интонации. И бесконечно наблюдал.
А уж ленивым Гончаров не был никогда. Это был великий труженик, кропотливо работавший над своими произведениями добиваясь безукоризненной точности и яркости образов.
Очень странно сложились отношения И.А Гончаров и И.С.Тургенева.
Так уж повезло мягкому, добродушному, очень аристократичному Тургеневу — он во многих вызывал какое-то странное раздражение, вплоть до ненависти, как у Ф.М.Достоевского. Общение Гончарова с Тургеневым выглядело со стороны довольно ровным . Оба очень уважали друг друга как писателей и отзывались о творчестве друг друга подчеркнуто доброжелательно. Но все же было заметно, что Гончаров старается держаться от Тургенева подальше.
А началась эта неприязнь в конце 50-х годов, когда два писателя встретились за границей. Встретились очень дружески, делились творческими планами.
В это время Гончаров работал над романом «Обрыв» и читал Тургеневу некоторые отрывки из будущего романа. А спустя некоторое время в печати появилась повесть Тургенева «Отцы и дети», где в образе Базарова Гончаров увидел своего героя-нигилиста Марка Волохова. И по-видимому, уже «задним числом» увидел Гончаров и в повести «Дворянское гнездо» детали своего еще не написанного романа. Очень уж похожа тетушка героини Тургенева на бабушку Татьяну Марковну из романа «Обрыв». Даже имена созвучны: Марфа Тимофеевна в «Дворянском гнезде» — Татьяна Марковна в «Обрыве».
Это вызвало у Гончарова настоящую панику, переросшую во что-то сродни мании. Он жаловался другим, что Тургенев охотится за его идеями, выспрашивает у знакомых детали сюжетов и пользуется ими для своих повестей и рассказов.
Эта мнительность Гончарова очень забавляла писателей его круга. А язвительный Дмитрий Минаев в журнале «Искра» в 1860 году опубликовал стихотворный памфлет «Парнасский приговор», где изобразил некоего писателя, весьма похожего на Гончарова, который возмущается : у него украли сюжет. Герои ходят, пьют, сидят, спят — прямо как в его романе.