Мы столько уже говорили в прошлых статьях о том, какое значение в стихе имеют строфы, как они формируются, какой образ создают. Но ведь бывают стихи, не разделенные на строфы? Конечно бывают.
Давайте вспомним еще раз об этих четырех музах, заправлявших поэзией у древних греков. Это поможет разобраться в поэтических жанрах и присущих им формах.
Эрато – муза любовной поэзии.
Изображается всегда с лирой. Ну конечно, без музыки древнегреческая поэзия вообще не существовала. Она всегда подразумевалась. Музыка была для Древней Греции основой культуры. Чему обучали детей в школах? Самому главному в жизни: грамоте, математике, музыке, гимнастике. Почему? Письменность, математика, гимнастика – это для земной жизни, а музыка для общения с высшими силами.
Поэтому когда мы говорим о любовной поэзии, в которой хозяйничала Эрато, то подразумеваем любовную песню.
Теперь рассуждаем дальше. Древняя поэзия довольно поздно стала фиксироваться в письменности. Она существовала не для чтения, а исключительно для восприятия на слух. Это трудно осознать в наше время, зацикленное на визуальности.
А теперь еще один важный момент – цель создания произведения. Эти четыре жанра древней поэзии, о который мы будем говорить, различаются целью создания. Именно цель диктует форму.
Цель любовной песни какая? Добиться взаимности. Прямо-таки околдовать возлюбленную или возлюбленного, магическим образом вызвать ответное чувство. А главный инструмент любой магии, любого ритуала, любой религии – это ритм. Постоянно и с равными промежутками повторяющиеся элементы останавливают работу логического левого полушария, заставляя его блуждать по кругу, и тем освобождают путь эмоциональному восприятию правым полушарием.
Поэтому и любовная лирика должна была быть максимально насыщена ритмом, повторением мелодических ходов, которые мы теперь называем куплетами. Да и исполнителю песни необходимы были равномерные паузы, чтобы в нужный момент сделать вдох. Поэтому любовная поэзия в ведении Эрато была, конечно, строфической.
Кстати, этот принцип остался и доныне. Любовную поэзию мы гораздо охотнее воспринимаем в виде песни, чем в текстовом варианте.
Полигимния – муза одической поэзии.
Самый древний, исконный вид поэзии – хвалебная песнь богам. Поскольку обращена была к богам, то и использовался для этого язык богов – ритм. Отсюда, конечно, изначально строфическая форма, чтобы максимально акцентировать ритм.
Какова цель одической поэзии? Та же, что и любовной, — добиться благосклонности. Чьей? Богов. Высших сил.
Позже, когда бес атеизма проник в праведное язычество, поэты стали слагать оды сильным мира сего, потому что от них многое зависит.
Еще позже обращаться к единому христианскому Богу можно было исключительно строго установленным текстом без всяких фантазий. Тогда поэты перешли к аллегориям и начали создавать оды персонифицированным качествам: любви, вольности, красоте. А еще позже, уже на нашей памяти, политическим структурам и партиям. Но цель все та же – добиться благосклонности.
Забавная ситуация: одическая поэзия, потеряв своего истинного адресата, богов, оказалась вынужденной притворяться любовной поэзией. Вместо того, чтобы молить, она стала объясняться в любви.
Эвтерпа – муза лирической поэзии.
Интересна судьба этого жанра. Каким он был изначально? В чем разница между песней одической, любовной и лирической? А ведь разница-то была серьезная, иначе не понадобилась бы особая муза для этой цели.
О том, что такое лирическая поэзия, мы говорим только исходя из современного восприятия. Давно вышла из обихода ода в ее исконном значении – стала лирикой. Давно не исполняем мы этаких специальных песен для обольщения – любовные песни стали лирикой. И что же это такое лирика?
Обратите внимание на музыкальный инструмент в руках Эвтерпы. Это двойная флейта. Если Эрато использовала лиру — музыкальный инструмент для рук, а голос при этом мог петь слова песни, то Эвтерпа почему-то не поет слова, рот-то занят. Слова остались внутри, в душе, зато мелодия льется на два голоса.
Это разговор с самим собой, беседа с собственной душой. О своей любви к кому-либо мы рассказываем в первую очередь самим себе и любуемся этим чувством, независимо от того, разделено оно или нет. Это любовная лирика.
А если в стихах говорим о природе, о березках, о луне, о море и прочих красотах, то ведь заметьте, никакой ценной информации мы при этом не передаем. Мы говорим исключительно о себе, о своем восприятии, о своей любви к этому миру. Это у нас пейзажная лирика.
А есть и гражданская лирика – о том, какие чувства обуревают нас по поводу каких-либо социальных явлений. И опять на первом месте отнюдь не социальное явление, а наше собственное чувство по этому поводу. А для передачи конкретной информации у нас есть проза.
Но в основе лирической поэзии та же песня, та же наполненность ритмом, который освобождает эмоциональное восприятие. Отсюда опять-таки строфическая форма.
Ну вот, подобрались мы и к Каллиопе, музе эпической поэзии. Той самой поэзии, из которой в свое время родилась художественная проза.
Эпический жанр в поэзии – это рассказ о каком-либо событии. И располагает он события по всем законам прозы – во времени и пространстве. Такой структуре не нужен цикличный ритм, речь-то идет о земных событиях на хронологической прямой: прошлое, настоящее, будущее. А значит, деления на строфы не требуется, действие движется поступательно и непрерывно.
Тот принцип сохранился. Отсутствие деления на строфы – признак эпического жанра. Эпическая поэзия свободна по форме. Ритм здесь важен, но рифмы может и не быть. Нет строф, а значит, и нет привязки синтаксиса к концам строк. Фразы вполне могут заканчиваться в середине строки.
Но, как и в прозе, тексту поэмы нужна определенная смысловая структурированность. Согласитесь, трудно читать прозаический текст, в котором нет абзацев. А значит, и нет мгновенной остановки восприятия, во время которой происходит осознание прочитанного.
Точно так же в поэтическом эпическом тексте есть подобия строф, это стихотворные абзацы. И формируются они исключительно по смыслу, по воле автора.
Особая форма эпической поэзии басня. Цель ее – дидактическая, научить жизни, объяснить что такое хорошо и что такое плохо. По форме басня – это аллегорическая история, притча, в героях и ситуациях которой читатель легко найдет знакомое. А чтобы читателю стало совершенно все понятно, в басне обязательно есть мораль, краткий лаконичный вывод.
А поскольку для басни необходимо быть услышанной и понятой, она излагается в нашей русской литературной традиции максимально разговорным слогом. При этом стих также максимально свободен. Это так называемый разностопный стих, подвижный, гибкий, передающий непринужденную сказовую интонацию.
Был в эпической поэзии еще один жанр, сейчас совершенно забытый – идиллии. Милые, добрые истории из идеализированного сельского быта. Впрочем, почему ж забытые. Вспомните советские фильмы 30-50 годов о радостной колхозной жизни – типичная идиллия. Только не в стихах.