В одной из наших публикаций уже шла речь о язвительнейшей поэме Пушкина «Домик в Коломне», создавшей столько проблем и читателям, и критикам, и исследователям-пушкинистам. Добрая половина этой поэмы – пространные и назойливые рассуждения Пушкина о поэтической «кухне», о том, как творит поэт свои стихи. Насмешливо бросает Пушкин малопонятные термины, включая их в нарочито разговорную форму, практически в болтовню.
Среди этой болтовни находим такие строки:
Ну, не будем долго задерживаться на таинственном «пустить на пе». Это всего лишь карточный термин, обозначающий удвоение ставки. Иными словами, Пушкин спрашивает истомившегося читателя, достаточно ли он помучил своей болтовней, перейти к действию, или наоборот удвоить усилия и поболтать еще. Поболтать! И Пушкин продолжает как ни в чем не бывало о какой-то цезуре, да еще на второй стопе.
Вот об этой цезуре сегодня мы и поговорим. Слово в переводе с древнегреческого означает «рассечение, отрубание».
Мы уже говорили о том, что чем короче поэтическая строка, тем она легче и воздушнее. Двустопные и одностопные строки и совсем выглядят оборванными. А вот чем длиннее поэтическая строка, тем тяжелее она и тем более перерастает в прозу. Так в многостопных стихах, если не соблюдать правильную интонацию, то ритм совершенно потеряется. В тексте этот ритм подчеркнут графически.
Сравните и ощутите, как графическая форма стиха подсказывает нам нужную интонацию и задуманные автором акценты:
Итак, в тексте графика нам подсказывает, где сделать маленькую паузу на конце стихотворной строки, там, где должна появиться рифма.
Но строка так длинна, что для создания ритма необходима пауза и в середине строки. Вот эта пауза и называется цезурой.
Изначально в древнегреческой поэзии она была принадлежностью гекзаметра: шестистопного дактиля. Одна из стоп обязательно должна была быть усечена, чтобы в этом месте появился «вздох» строки. Чаще всего это была третья стопа.
На русский язык гекзаметр перевести точно практически невозможно, наша силлабо-тоническая система стихосложения для этого не приспособлена. Поэтому русские поэты имитируют гекзаметр или чистым шестистопным дактилем, или с усечением одной из стоп.
Вот это «Одиссея» в переводе Жуковского:
А это перевод «Илиады» Н. Гнедича:
Здесь перед нами два разных вида цезуры.
Цезура В. Жуковского чисто интонационная. Но это не было проблемой для читателя той эпохи. Читающая публика была воспитана на древнегреческой поэзии.
А вот Н. Гнедич подчеркивает цезуру усеченной стопой не случайно.
Его цезура не фиксируется в строке на постоянном месте, она создает умело выстроенную дисгармонию: и динамичность, и оттенок экзотичности.
Для поэзии пушкинской эпохи очень важна была благозвучность и фонетическая гармония. Стихи в это время воспринимались на слух. Поэтому и читаем мы у Пушкина это странное сравнение стиха с «плавающей» цезурой – «то в яме, то на кочке».
Из древнегреческой поэзии понятие цезуры перешло в средневековую поэзию и в поэзию нового времени и стало одним из инструментов создания ритма.
Появляется цезура только в многостопных стихах. В двусложных, ямбе и хорее, только в четырехстопных. В трехсложных стихах, дактиле, амфибрахии, анапесте, начиная с трехстопия.
Итак, на примере переводов Жуковского и Гнедича мы рассмотрели два разных вида цезуры.
Один, как в переводе Жуковского, естественный. Заканчивается стопа, и мы невольно набираем воздух, чтобы продолжить строку. И уже по смыслу стиха мы догадываемся, в какой момент должна возникнуть эта пауза.
Вариант, как в переводе Н. Гнедича, очень яркий, эмоциональный. Здесь уже ошибиться невозможно. Это поэт сам заставляет нас сделать паузу в нужном месте.
А вот менее яркий, но очень изящный вариант – синтаксический. Цезура совпадает с границей синтаксических конструкций: однородными членами, обособлением, уточнением. Это требует совершенно ювелирной поэтической работы.
Перед вами стихотворение поэтессы Серебряного века Марии Шкапской. Оцените, как гармонично выстроены строки, какой ритм создают синтаксические структуры: однородные члены, части сложных предложений, обособления.
Продолжение цикла: Вздохи анапеста