История ФЭКС
Кому нынче интересно смотреть немые фильмы? Неужели это кому-то нравилось? И смешное не смешно, и страшное не страшно. Мы и черно-белое кино пытаемся раскрашивать.
В прекрасном советском фильме 60-х годов «Добровольцы» есть забавный эпизод.
Конец 30-х годов, Москва. Три друга метростроевца живут в общежитии в одной комнате, живут весело, дружно. Наверняка знаете фразу: «Где наш галстук?» Это оттуда. На троих галстук один.
Воскресенье. Друзья обсуждают, куда пойти вместе: в кино, на оперу, на оперетту? У каждого их них свои аргументы. Смешной маленький Алеша, которого играет гениальный Леонид Быков, агитируя за оперу, даже поет арию Мефистофеля.
И он же, отвергая предложение пойти в кино, умным голосом произносит знаменательную фразу. Эта фраза последние 50 лет, с тех пор, как этот фильм вышел на экраны, вызывает улыбку.
«С приходом в наш кинематограф звука, а потом и цвета, смотреть фильмы стало невозможно!»
Забавно? Эту фразу интеллигентный Алеша вычитал в какой-то газете.
В наше время прямо-таки моровое поветрие началось: раскрашивать черно-белые фильмы. К счастью, не на все рука поднимается у деятелей киноискусства.
И опять-таки к счастью, не приходит никому в голову пока озвучивать немые фильмы.
Сейчас мы воспринимаем немое кино, как нечто недоделанное, примитивное, вроде наскальных рисунков. Чарли Чаплин знаком всему миру, но в основном, как образ. Черный цилиндр, усики, огромные башмаки, смешная походка. Сергей Эйзештейн — «Броненосец Потемкин»? Да, что-то такое слышали. Но кто же будет это смотреть?
Вот интересно, что же имели в виду эти критики, статьи которых видел в газете умненький герой фильма «Добровольцы»? Ради чего стоило смотреть немые фильмы?
В 1927 году в сборнике «Поэтика кино» появилась статья замечательного русского писателя, блестящего литературоведа Юрия Тынянова «Об основах кино». Почитайте. Очень интересно. В это время возможность передачи в кино звука и цвета только на стадии разработки. Есть даже специальное название у прибора, который должен совместить изображение со звуком: кинетофон. Но Юрий Тынянов утверждает, что нельзя превращать особый, уникальный вид искусства, кинематограф, в жалкое подобие театра. Будут утрачены все великие открытия и достижения Великого Немого.
И у истоков этих открытий молодые люди, которые не боятся экспериментировать, не боятся искать новые формы, ошибаться, проваливаться и опять набирать высоту. Для них не стоит вопрос о кассовости фильма, поэтому они свободны в своих исканиях.
Кто же были эти отчаянные экспериментаторы? Их имена вошли в золотой фонд киноискусства ХХ века. Они создали поистине великие фильмы, уже и звуковые, и цветные, и широкоэкранные. Только до эпохи 3D фильмов не дожили.
Но все они начинали в немом кино.
Продолжение: Дебют Григория Козинцева