Горят ли яхонты? ( О поэтической небрежности)

Слагаемые стиха

Помните, мы начинали свой разговор о поэзии с отрывка из поэмы Пушкина «Домик в Коломне», где поэт приоткрывает нам тайны своей поэтической кухни? И тогда мы убедились в том, насколько сознательно выбираются поэтами инструменты создания стиха. Не хватает поэт, что под руку придется — не это вдохновением называется. А вот именно та ювелирная работа, подобная работе художника, когда он смешивает десятки красок на палитре, чтобы найти один-единственный оттенок.

Есть такой забавный способ убедиться, насколько сложна эта работа по выбору нужного оттенка. Прорежьте в листе белой бумаги небольшую дырочку и приложите к какому-нибудь яркому пятну на классической картине, может быть, к лицу человека или к цветку. И вы будете поражены, насколько иначе выглядит этот оттенок на белом фоне.

Очень много общего с работой композитора, выстраивающую образ из отдельных гармоний, из всего-навсего семи нот в различных регистрах.

Вот так же создается и поэтическое произведение.

И как обидны бывают промахи даже известных поэтов, недоделки, случайные, второпях сделанные работы.

Для примера возьмем очень известное стихотворение Сергея Есенина, прекрасно начатое, но законченное как попало.

Чудесное, благоуханное стихотворение, по-восточному чувственное. Давайте его рассмотрим повнимательнее. Состоит оно из двух частей: вопрос-ответ. Поэт задает меняле три вопроса о любви, меняла дает три ответа.

И эти две части очень неравноценны по качеству. Первая часть, вопросы поэта, невообразимо красива, буквально совершенная по своей красоте и точности.

Но вот ответ менялы. Скажем так, меняла — хоть и поэтичный восточный человек, но совершенно чужой для Есенина. И кажется, вызывает в нем отторжение. Тогда почему он к меняле, дающем за полтумана по рублю, с этим обращался?

Давайте посмотрим на эти три ответа менялы и найдем здесь ту ключевую фразу, ради которой и затеяны все ответы. Потому что в принципе, вопросы поэта риторические, они ответа не требуют.  Все ответы в душе поэта уже есть. Но меняла конкретен, он привык все обменивать. Получил вопрос — дал ответ.

Наверняка мы отметим последнюю строку ответов — по-настоящему сильную и выразительную. «Ты моя» — сказать лишь могут руки, что срывали черную чадру» Ради нее все эти ответы и затевались. Но меняла заставил Есенина придумывать ему и остальные ответы и каким-то образом подстраивать ритм и рифмы.

Посмотрите, что здесь происходит.

 Не так уж кратко ответил меняла, ничуть не более кратко, чем был задан вопрос. Но в красивому выразительному слову «украдкой» требовалась рифма.

Собственно, меняле достаточно было сказать: «о любви в словах не говорят».  Правда, фраза сама по себе неуклюжая: не говорить в словах — это как? Можно сказать словами, сказать в чем-либо, пожалуй, нельзя.

Но четверостишию требовались еще две строки. Четверостишию вопроса должно соответствовать четверостишие ответа. Значит, слову «говорят» нужна рифма. И она найдена достаточно небрежно и потащила за собой достаточно избитый образ. Да, возможно, восточному меняле это можно простить.

«Да глаза, как яхонты, горят».

А что такое яхонты и как они горят?

Яхонты — это слово действительно могло быть в языке менялы, потому что пришло оно из тюркских языков в древнегреческий, а затем в русский. Но словом этим обозначалась, на минуточку, целая группа драгоценных камней. Тут и сапфиры, и рубины, и аметисты. Если как сапфиры, глаза горят — это неплохо. А если, как рубины? Лучше уж пусть не горят!

Да, в народной поэтической традиции было принято называть любимого человека яхонтовым, но не потому что он сверкает, а потому что драгоценен. Перед нами семантическая неточность в употреблении слова. Недоработка. Взято наспех то, что легко вошло в стихотворный ритм.

Какая строка из этой строфы кажется дисгармоничной и лишней? Конечно, «гробы» возникли здесь случайно, потому что требовалась рифма к хорошей фразе: «лепестками тая на губах».

И наконец, третья строфа, сделанная совершенно как попало ради последних двух прекрасных победных строк.

Но к ним надо было как-то, подвести к ним. И такое впечатление, что Есенину уж и надоело с этим стихом возиться. Улетело то, что называется вдохновением. И даже не захотелось искать приличную рифму к слову «чадру».

Вот поэтому не стоит так уж полагаться на поэтическое вдохновение, когда стих как будто сам рождается. Воспринимайте вдохновение  как вдохновенный труд над вытачиванием, тонкой шлифовкой своего творения — тогда, наверно, все будет в порядке.

Продолжение цикла:  Цезура

Горят ли яхонты? ( О поэтической небрежности): 2 комментария

  1. Да, и Есенин мог не блистать, но имя блещет! Есть, о чем подумать?

    1. Это точно! Если сделаешь себе имя, то оно будет слепить своим блеском глаза. Главное, не ослепить при этом самого себя!

Добавить комментарий для Валентина МОтменить ответ

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.